В 2016 году в клинике АТИС ФАБЕР была проведена первая, уникальная для Челябинска операция по установлению скуловых имплантатов. Это событие стало поворотным в истории стоматологии региона. Теперь вернуть утраченную улыбку и уверенность в себе могут даже те, кому противопоказаны классические методы имплантации зубов.
Об особенностях метода, его преимуществах и «подводных камнях» имплантации мы поговорили с главным врачом клиники высоких достижений «АТИС ФАБЕР» Александром Николаевичем Клиновым.
Врачи клиники «АТИС ФАБЕР» владеют всеми возможными вариантами восстановления зубов: от незначительной реставрации до реконструкции сразу нескольких отсутствующих зубов. При этом используется различные методики и различные материалы, в зависимости от потребности конкретного пациента, от сложности проблемы.
— Александр Николаевич, бытует мнение, что имплантаты недолговечны, что это дорого, больно и, зачастую, неэффективно. Согласны ли вы с таким утверждением?
— Действительно, мнения об имплантации разные. Кто-то выступает «за», кто-то – категорически против. Как правило, к противникам относятся пациенты с отрицательным опытом, и таких немало. Многие из них вообще отказываются от дальнейшего лечения на имплантатах и выбирают традиционное протезирование в виде бюгеров, съемных протезов.
Мы часто видим этих пациентов, потому что на «переделки» приходят именно к нам. К счастью, владея самыми современными технологиями, специалисты нашей клиники могут исправить практически любые погрешности в работе других врачей.
Что касается недолговечности конструкций на имплантатах, то это далеко от истины.
Мне довелось учиться у профессора Пер-Ингвар Бранемарка, который и открыл явление остеоинтеграции (приживаемость имплантата в костной ткани – прим.ред.). По его протоколу до сих пор устанавливают имплантаты во всем мире. Первого пациента Бранемарк прооперировал в 1965 году. Умер пациент в 2006 году, сохранив все зубы. То есть имплантаты успешно справлялись со своей задачей более 40 лет.
Объективно, имплантация – такой вид лечения, который должен быть один раз и на всю жизнь. Однако нередко мы вынуждены удалять имплантаты, потому что они были некорректно установлены.
К сожалению, в условиях коммерциализации общества врачи иногда забывают один очень важный принцип: «Если я знаю, что вы сделаете это лучше меня, то пациент должен идти к вам». Но они берутся лечить всех, а после разводят руками: не прижились имплантаты. На самом деле, это отговорка, потому что остеинтеграция должна происходить в ста процентах случаев. Согласно данных общемировой статистики, выживаемость имплантатов в течение 10 лет составляет 97-98%. Поэтому к словам врача «не прижились имплантаты» я отношусь скептически.
— То есть благополучный итог имплантации зависит только от профессионализма хирурга?
— Есть, разумеется, и другие причины. Одна из основных – это легкомысленное отношение пациента. Сложно в это поверить, но нередко встречаются люди, которые не пользуются зубной щеткой вообще. А без соблюдения гигиены со стороны пациента все усилия врача будут напрасны.
— Как скоро человек может получить белозубую улыбку, если противопоказаний к имплантации у него нет?
— Даже если у пациента практически не осталось здоровых зубов или их нет вовсе, врачи нашей клиники могут провести весь комплекс манипуляций по восстановлению зубов за один день. АТИС ФАБЕР не случайно называют клиникой высоких достижений: мы используем только самые прогрессивные технологии.
Одна из них – это технология протезирования зубов «All-on-4» или «Всё на четырех». Смысл операции в том, что в челюсть пациента интегрируется четыре имплантата – по два с каждой стороны, на которые устанавливается ортопедическая конструкция (визуально – сами зубы). При этом имплантаты расположены под углом, что гарантирует устойчивость и долговечность протезов.
— Но протезирование по технологии All-on-4 проводят и в других клиниках...
— А вот тут нужно быть очень осторожными. Есть очень много маркетинговых ходов, которые говорят об этой технологии, но, по большому счету, все это неоригинальное лечение, технологические «фейки».
АТИС ФАБЕР в этом смысле – клиника уникальная. Во-первых, мы являемся Центром клинического мастерства, то есть обучаем врачей других клиник всем современным технологиям. Во-вторых – мы единственные в Челябинске партнеры компании NobelBiocarе – мирового лидера в области имплантологии и протезирования зубов. Скажу больше – я являюсь клиническим экспертом и ментором этой компании, поэтому все нюансы технологий, все новые способы мы узнаем первыми. И, в-третьих, в АТИС ФАБЕР используются только оригинальные материалы, на которые дается пожизненная гарантия. Поэтому протезирование по технологии «All-on-4» в первоначальном, «чистом» варианте проводится только в нашей клинике.
— Все ли пациенты, утратившие здоровые зубы, могут восстановить их за один день?
— К сожалению, нет. Даже будучи суперпрофессионалом, врач не всегда может дать пациенту то, что ему нужно.
Условно говоря, живет человек, теряет зуб, и у него начинается процесс, называемый остеолизом (растворение костной ткани – прим.ред). К слову, зачастую к полной утрате костной ткани, на которой и держатся зубы, приводит пародонтит. Если его не лечить, то кости начинают «таять».
Например, на нижней челюсти альвеолярная часть (костный гребень, удерживающий 16 зубов – прим.ред.) должна составлять высоту корня зуба. После потери зубов она истончается и может достигнуть столь малой величины, что имплантат в ее тело поставить невозможно.
Еще бОльшие сложности возникают с верхней челюстью. Они могут быть связаны и с размерами гайморовой пазухи, и с дисплазитическими расстройствами, какими-то послеоперационными осложнениями, в редких случаях бывают врожденные аномалии, когда существует полная атрофия верхней челюсти.
— Как быть в такой ситуации пациентам?
— Один из методов лечения в этом случае – наращивание костной ткани. Это необходимо для того, чтобы имплантат было куда интегрировать.
Это очень долгий и сложный процесс, который может затянуться на 2-4 года. Ведь нужно не только откуда-то взять и пересадить кость, нарастить ее. После оперативного вмешательства у пациента на какой-то период нарушаются речевая и пищеварительная функции. Плюс боль, отеки, кровоизлияния. После еще идет процесс реабилитации. Я ни в коем случае не хочу пугать людей, просто объясняю, что это очень непростое лечение.
Бывают клинические ситуации, когда пациенты по каким-то причинам не могут пройти поэтапное лечение, связанное с наращиванием костной ткани. В случае если речь идет о восстановлении зубов верхней челюсти, решением может стать скуловая имплантация. Это принципиально новый вид протезирования, который используется лишь в нескольких городах нашей страны. В Челябинске такое лечение проводится только в нашей клинике.
— Расскажите подробней об этом методе.
— Скуловые имплантаты – это очень длинные имплантаты, которые могут достигать 52,5 мм. Они устанавливаются напрямую в тело скуловой кости, которую отличает компактный размер и достаточно высокая плотность. В ней имплантат заякоряется настолько мощно, что может нести конструкцию отсутствующих зубов человека. То есть принцип в том, что мы даем человеку условно съемный протез, который прикручивается в тот же день на винтах к скуловым имплантатам. И человек выходит из клиники уже с полным комплектом зубов, только фиксируются они не на челюсти, а напрямую в скуловой кости.
— Откровенно говоря, звучит устрашающе.
— Я вас хорошо понимаю. Мы сами шли к этому не один год.
С технологией скуловой имплантации в первый раз я познакомился в 2006 году. Я был на операции, которую проводила всемирно известный челюстно-лицевой хирург Шанталь Малеве, которая владеет этой технологией. После увиденной операции у меня вообще возникло ощущение, что это какое-то жуткое насилие над пациентом, я решил, что никогда не буду практиковать такое лечение. Однако наступил 2016 год, и я первый инициировал внедрение этой технологии в нашей клинике.
— Почему вы изменили свое решение?
— Дело в том, что существует много людей, которым иначе помочь просто нельзя. У пациента или кости нет, или она очень рыхлая, или ее недостаточно по объему, или есть проблемы с верхнечелюстной пазухой – причины могут быть разными. И мы были вынуждены отказывать таким пациентам, обрекая их на страдания.
Отсутствие зубов – это, на самом деле, социальная инвалидность. Потому что потеря зубов ведет к серьезным психологическим изменениям, которые люди переносят очень тяжело. И наша задача – вернуть людей к полноценной жизни. А скуловая имплантация – единственный на сегодняшний день метод, который может помочь таким пациентам.
— Каковы были особенности первой операции по установке скуловых имплантатов, проведенной в вашей клинике?
— Случай был сложным. Я выступал в качестве ассистента, оперировал специально приглашенный хирург из Санкт-Петербурга.
В анамнезе у пациента была огромная киста, после удаления которой в верхней челюсти вообще не осталось гребня. Десны не было тоже. Остаточные зубы сместились настолько, что традиционное протезирование произвести было невозможно.
Мы удалили эти зубы, выровняли челюсть, установили зигомы – так называются скуловые имплантаты. На нижней челюсти протезирование сделали по технологии «All-on-4».
Это был особенно тяжелый случай, который занял длительное время. В наркозе пациент пробыл 5 часов. Но в итоге человек вернул утраченные зубы.
— Существуют какие-то возрастные ограничения для проведения такой операции?
— Возрастных ограничений нет, есть ограничения по состоянию общего здоровья. То есть важно, чтобы человек мог перенести саму операцию, мог выполнять все необходимые наши рекомендации. Пациент должен быть участником лечения, а не сторонним наблюдателем.
— Уход за такими протезами на скуловых имплантатах сложный?
— Нет, нужна лишь обычная гигиена, в чем и преимущество несъемных протезов.
— Есть ли прогнозы по внедрению этой технологии в других клиниках города?
— Нужно понимать, что технология доступна далеко не всем. Ей нужно заниматься всерьез, потратить очень много времени, сил и средств, чтобы ее освоить и внедрить.
Как показывает практика, процесс «созревания» врача до овладения этой технологией занимает около пяти лет, при условии высочайшего профессионального образования. Пока подобные операции в Челябинске провожу только я.
— Где вы учились этому?
— Я проработал как хирург в больнице скорой медицинской помощи более 12 лет. А тонкостям мастерства учился у лучших представителей своей профессии. Скажу больше: мне довелось пройти обучение в самых передовых клиниках мира.
Например, работе с костью я обучался в клинике профессора Кюри в Германии. Технологии «All-on-4» я обучался у ее разработчика - профессора Пауло Мало из Португалии. Также проходил обучение у профессора Генриха в Гановере в клинике челюстно-лицевой хирургии. Это очень серьезно: там проводят весь комплекс реконструктивных мероприятий при атрофии челюсти, чему я и обучался.
Кроме того, мне довелось учиться в Лос-Анжелесе в международном институте Global Institute for Dental Education. Насколько знаю, я единственный из челябинских стоматологов вообще, который там обучался. Там мы тоже пошагово занимались регенерацией мягких тканей, костной ткани, изучали все современные технологии, включая использование морфогенетических протеинов человека. Морфогенетический протеин – это белок, который инициирует рост кости. Сложность этого метода заключается в том, что любой стимулирующий процесс может пойти по неконтролируемому пути, и стать причиной, к примеру, онкологического заболевания. Поэтому тут нужно быть очень осторожным, проявлять высший пилотаж мастерства. Эта технология запрещена в России, но успешно используется, например, в Корее, США и Голландии.
Особенно важно то, что я являюсь сертифицированным челюстно-лицевым хирургом. Если мы говорим об операциях по установке скуловых имплантатов, то к этой работе могут быть допущены только челюстно-лицевые хирурги с достаточным опытом и знаниями.
— То есть абы кто проводить такую операцию не сможет?
— Любой стоматолог, который решил, что он хирург и может устанавливать скуловые имплантаты, мягко скажем, наивный человек. Я еще раз подчеркну: это очень сложная технология по использованию, очень серьезная по селекции пациентов. Существует риск осложнений, связанных и с органом зрения, и с неврологическими проблемами, и с ЛОР-проблемами.
Дело в том, что установка скуловых имплантатов – это серьезное оперативное вмешательство. Имплантат проходит через гайморовую пазуху, которая является частью респираторной системы. Эта система выполняет дыхательную, согревающую, увлажняющую, иммунологическую и другие жизненно важные функции. Поэтому малейший просчет врача может привести к самым печальным последствиям, вплоть до того, что после операции пациент может лишиться зрения. Кроме того, мы всегда зависим от состояния гайморовой пазухи, она должна быть абсолютно здорова. Это тоже должно учитываться.
Я не хочу пугать читателей, просто акцентирую внимание на то, что зигома – это наиболее сложный, наиболее высокопрофессиональный, наиболее ответственный вариант лечения пациента. Поэтому заниматься такой работой могут только сертифицированные хирурги с достаточным опытом.
— Давайте резюмируем. В чем преимущества и недостатки метода скуловой имплантации?
— Безусловное преимущество метода – это отсутствие реконструктивных вмешательств. То есть мы в один день способны удалить остаточные зубы, подготовить челюсть, установить имплантаты и тут же сделать зубной протез. Всё.
Один из главных недостатков - это высокая стоимость. Только одна зигома стоит 50 тысяч рублей, а есть еще анестезия, материалы, оборудование, оплата работы ассистентов и прочее. С другой стороны, гарантия на имплантаты дается пожизненная, потому как мы используем только оригинальные компоненты. И правильнее будет считать скуловую имплантацию разумным вложением средств, которое позволит вам снова широко улыбаться и наслаждаться полноценной жизнью.
